Политические высказывания Сергея Тихановского продолжают обсуждать. Его заявления о том, что он будет ломать режим, а также упреки беларусов в пассивности вызывают разные эмоции. В колонке для «Зеркала» политолог Роза Турарбекова объясняет это конфликтом двух реальностей, в которых оказались беларусы.
Роза Турарбекова Кандидатка исторических наук. В 2022 году по политическим мотивам была уволена с должности доцента кафедры международных отношений БГУ. Работала в университетах Казахстана, была приглашенным исследователем Гисенского университета им. Юстуса Либиха в Германии.
Прежде чем я изложу свои аналитические соображения, хотела бы сказать, насколько удивительным является тот факт, что Сергей Тихановский не сломлен и желает действовать для завершения своей миссии — свержения режима Лукашенко, тем самым расчищая путь к стране для жизни.
«Речь не только об отсутствии информации, но и об отсутствии включенности в коллективные переживания»
Эйфория, которую испытали все сторонники перемен и последователи Тихановского в частности, должна была обернуться отрезвлением. Это результат столкновения двух реальностей. Да, так случается, что одна нация, народ может жить в разных измерениях как с пространственной точки зрения, так и временной.
Первая — воображаемая. Она является реальностью, если становится причиной для действий. Уже неоднократно отмечалось, что изоляция в тюрьме, режим инкоммуникадо формирует искаженную картину происходящего в мире.
Время застывает, обрывки информации, больше пропагандистского характера, могут отвергаться. Однако иных ресурсов получения новостей нет. Поэтому человек продолжает невольно пребывать в той политической, социальной и экономической реальности, из которой был вырван. Никакое критическое мышление не может помочь восполнить прорву дефицита понимания происходящего вокруг.
Сергея Тихановского вырвали из реальности в 2020 году, в самом начале президентской кампании. Эйфория лета 2020 года — та эмоция и то состояние, которое наиболее ярко закрепилось в его памяти. Дальше шло сужение источников информации вплоть до полной изоляции. Только вообразите эту реальность, которая совмещается с допросами, неизвестностью, унижением, пытками. Ухудшение здоровья, утрата надежды выйти живым и увидеть родных, холод физический и моральный. В подобных условиях такой застывшей жестокой реальности какой будет формироваться месседж на случай освобождения? Добиться свержения этого несправедливого и жестокого режима. Добиться справедливости, даже, возможно, мести.
Мне сложно представить, насколько невыносимым было все это. Но я могу вообразить тот дефицит новостей, который образовался в результате изоляции.
И здесь важно понимать, что речь не только об отсутствии информации, но и об отсутствии включенности в коллективные переживания.
Подъем в августе, марши в сентябре и октябре, преодоление страха перед применением оружия, задержания и насилии. Ужас на Окрестина. Наезд всей государственной машины. Убийство Романа Бондаренко и проигрыш нашей наивной светлой революции. Развертывания массовых репрессий. Уничтожение СМИ и негосударственных организаций: от TUT.BY до «Таварыства беларускай мовы». Аресты, аресты и еще раз аресты. Для многих бегство, для других — выбор остаться.
Затем война России с Украиной и животный страх, что в нее вовлекут наших мужчин. Родители срочников в феврале и марте не спали ночами и обрывали телефоны воинских частей. Отчаянные акции протеста против войны. И снова задержания, и снова пытки на Окрестина и в Жодино.
Но кого это интересовало на фоне летящих ракет и самолетов русской пьяной армии с территории Беларуси? Ужас людей в Пинске, Гомеле… Придет время, и они сами про это скажут.
Единицы сопротивляются: рельсовые партизаны пытаются сорвать перевозку российских составов с оружием через Беларусь. И получают за это простреленные колени и огромные сроки.
Дальше — хуже. Откат русских частей из Украины — и мы узнаем про Бучу. А эти орки с окровавленной военной техникой и горой трупов и раненных русских военных-насильников, убийц и мародеров возвращаются назад к нам. Хорошо, что Украина устояла.
Но беларусы превратились в одночасье из нации-мученицы, отрицающей насилие, в соучастницу русской агрессии и фашизма. Со всеми вытекающими последствиями. Это только 2021−2022 годы.
Реальность уходила все дальше от наших наивных лидеров 2020 года, задержанных и осужденных на чудовищные сроки.
«Ряд инициатив провалился»
Реальность вторая — общественная и постреволюционная. Многие из беларусов, пережившие все это и реагирующие сейчас на слова Тихановского, вынуждены были бежать из страны. Переплывали реки, перелезали через заборы, жили в лагерях для беженцев. Режим изощрялся в преследованиях внутри страны и за ее пределами. Начались трансграничные репрессии — преследования за участие в акциях за границей, а также за оплату продуктов для политзаключенных. Появились заочные суды.
Все это время количество политзаключенных росло. Проходили облавы на предприятиях, массовые увольнения с волчьими билетами. Везде. От вузов и садов до крупнейших предприятий. Это то, что историки называют контрреволюцией.
С началом войны в Украине беларусский гражданский сектор помогал своим и украинцам в Польше, Литве, Латвии, Германии и по всей Европе. Беларусские добровольцы шли воевать против России, возник полк Калиновского. Ужас, отчаяние и стресс того времени сложно себе представить.
Вдобавок наложились санкции. О них говорили лидеры оппозиции. Санкции, санкции и только санкции и никакой пощады режиму. На деле беларусы и беларуски, бежавшие от режима, а многие также от войны в Украине, стали объектами санкций: банковские самые болезненные. Я не собираюсь равняться страданиями, но позвольте отметить, что не все герои и готовы терпеть. Далеко не ото всех можно такое ожидать. Люди оказались в сложных финансовых и правовых обстоятельствах. Помогали себе и другим.
Оппозиция в изгнании организовала адвокацию беларусов с разной степенью успеха и понимания, что делать. А ряд инициатив провалился — вспомним «Черную книгу Беларуси», план «Перамога», «Беларускі Гаюн» и так далее.
После всех этих неудач — снова массовые аресты и облавы. А также споры внутри демократических сил. Очень горячие. Вдобавок разочарование и демобилизация протестных активистов. Последний удар — пропажа спикерки КС Анжелики Мельниковой, а до этого депортация калиновца Василия Веремейчика. И это я перечислила далеко не все.
«Это не тот конфликт, который нельзя преодолеть»
И вот мы в 2025 году. В Беларуси построена полутоталитарная система, с дискриминацией государственного беларусского языка. Репрессии продолжаются и не собираются утихать. Но кулуарно идут определенные переговоры. И очень скупое освобождение политзаключенных (с 8 марта 2024 до 21 июня 2025 года было помиловано 307 человек, при этом новые политзаключенные продолжили появляться. — Прим. ред.).
21 июня 2025 года освобождают Сергея Тихановского и еще 13 человек. Это воспринимается почти как чудо на фоне мрака последних четырех с половиной лет. Сергей поражает своей волей, несломленностью и желанием поделиться своими переживаниями.
И вот его первым политическим шагом на свободе стал набор собственной команды и сбор на план по удару против режима. Сбор провален. Сергей разочарован и говорит об этом открыто, как он и привык. Часть беларусского демократического сообщества в изгнании возмутилась его претензиями. Здесь и столкнулись те самые две реальности. Воображаемая и общественная, сложившаяся к 2025 году.
При столкновении неизбежен конфликт. Вопрос в том, как его урегулировать. На мой взгляд, это не та проблема, которую нельзя преодолеть. Но не нужно кидать камнями, возмущаться и требовать принять жестокую действительность или, наоборот, упрекать в недостатке энтузиазма и храбрости. Это проблема восприятия реальности. Стоит понять друг друга (банальность, о которой нужно не только помнить, но и придерживаться). Сергей Тихановский далеко не первый политзаключенный в мировой или даже нашей истории. Бывшие политзаключенные в скромной беларусской манере пытаются подсказать ему, что лучше в такой ситуации делать. Реабилитация и компенсация дефицита информации — самые простые советы.
Насчет его политических действий. Тут необходимо ясное понимание того, кого сейчас Сергей Тихановский представляет и какая у него политическая программа. Для этого тоже нужно более широкое консультирование. Не просто со сторонниками, с которыми комфортно, а, скорее, именно с теми, кто предлагает иные пути и подходы. И вот это уже задача для настоящих национальных лидеров.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
