Он стал спать отдельно, она переживает из-за «нового» тела, но секс жив. Как паре, которая вместе почти 30 лет, удалось его сохранить

28 октября 2025 в 1761649200
Злата Цветкова / «Зеркало»

Британцы Гэвин и Лиза познакомились в 1996 году в университете, когда им было по 19 лет, и стали встречаться. Сейчас им по 48, у них трое детей (6, 15 и 17 лет), и их интимная жизнь сильно изменилась за три десятилетия совместной жизни. Секса стало меньше, но он стал качественнее и осмысленнее, рассказывает с их слов The Guardian.

Гэвин: «Не потерял себя, но это уже не только я - это мы»

За последние несколько десятилетий Гэвин не был в сексуальных отношениях ни с кем, кроме Лизы. Поэтому, по словам мужчины, его навыки в постели не универсальны - они «работают только с ней».

- Сейчас мы не занимаемся сексом часто - раз-два в месяц, - но, когда это происходит, процесс выглядит качественнее и осмысленнее по сравнению с тем, что было в наши 20, - рассказывает он.

Гэвин объясняет, что из-за его храпа они с Лизой перестали спать в одной кровати. У нее двуспальная кровать в основной спальне дома, а у него - односпальная на чердаке. Поэтому секс стал менее спонтанным - все приходится планировать.

- Лиза может сказать: «Давай выключим телевизор и пойдем в постель». Иногда достаточно просто взгляда. Мы занимаемся сексом в ее кровати. Или я веду ее в другую комнату дома - например, в ванную, и мы делаем это в душе, - говорит Гэвин.

В то же время появление троих детей, по мнению мужчины, не сильно повлияло на их интимную жизнь. Единственное - теперь они стараются не заниматься сексом, когда хотя бы один ребенок не спит. Если дети слышат подозрительные звуки и намекают на это, то родители «прикидываются спящими».

- Когда в доме никого нет, мы тоже пользуемся моментом. Но в последний раз, пару недель назад, старший сын неожиданно вернулся домой, и нам пришлось остановиться, - вспоминает Гэвин.

Мужчина считает, что близость - это когда «ты создаешь для кого-то особое пространство, будь то физически, в спальне, или психологически, в плане эмоций, за пределами того, что доступно остальным». Просто потому, что доверяешь именно этому человеку.

- Я вижу себя как часть целого, большой картины. Я не потерял себя в ней, но это уже не только я - это мы, - рассуждает Гэвин. - Волнение теперь другое - оно менее новое и захватывающее, но более знакомое. Но в этой знакомости все еще есть возбуждение. В будущем я хочу того же самого. Мы уже знаем, что работает, что нет и какие у нас сигналы. Эта знакомость - часть близости.

Лиза: «Приходится убеждать себя верить, когда Гэвин говорит, что я сексуальная»

По мнению Лизы, рождение детей и занятость, с ними связанная, все же отправила секс на второй план. Но теперь - ближе к 50 - он снова стал приоритетом. Хотя у Лизы есть подруги-ровесницы, для которых интимная жизнь уже не принципиальна в отношениях, для них с Гэвином она «всегда была важна».

- Я знаю, как произвести на него впечатление - накрасить губы или надеть топ, который спадает с одного плеча. Я определенным образом ловлю взгляд Гэвина или иду по лестнице впереди него - и он понимает [к чему все идет]. В наши 20 эти приемы были бы ужасно стыдными, но сейчас они стали моим способом дать понять, что я не против, - говорит Лиза.

При этом женщина признается: хотя в некотором смысле с возрастом она стала чувствовать себя увереннее, ей сложно принять, как изменилось ее тело после трех беременностей и с наступлением менопаузы.

- Мне приходится убеждать себя верить, когда Гэвин говорит, что я сексуальная. Есть некий диссонанс между тем, как он заставляет меня чувствовать себя, и тем, что я вижу в зеркале. Мой плейлист застрял в 1990-х, и моя голова тоже. Я смотрю в зеркало и думаю: «О, смотри-ка, мне уже 48». По сравнению с вниманием, которое я получала в подростковом возрасте и в 20 с небольшим, сейчас я чувствую себя невидимой. Но [в долгом браке] есть свобода и уверенность в том, что не нужно постоянно думать о своей внешности, - считает Лиза.

Женщина добавляет, что секс не всегда был для нее приоритетом. Когда Лиза вынашивала младшего ребенка, у нее началась пренатальная депрессия (эмоционально подавленное состояние, которое иногда возникает у беременных еще до родов) и она постоянно находилась в состоянии тревоги. Тогда близость с Гэвином проявлялась лишь в объятиях и совместном дыхании.

- Когда мы чувствовали себя скорее соседями по дому, нам приходилось прилагать усилия - смешить друг друга, включать музыку и танцевать на кухне, - вспоминает Лиза.

Она признается, что боится: может наступить время, когда секс, близость и смех угаснут, если они это допустят. Но успокаивает себя тем, что искра между ними все еще есть.

- Когда она немного угасала в трудные времена, мы всегда возвращали ее обратно. Даже когда мы в пабе, я все равно предпочту сидеть с Гэвином, держать его за руку и положить голову ему на плечо, а не проводить время с кем-то другим, - говорит Лиза.

- Близость - это в том числе история. Близость - это накопление всех лет, что мы были вместе. Мне нравится отношение Гэвина к жизни - он думает, он заботится, он плачет, он чувствует. Мы можем сильно поссориться, но все равно делаем друг друга очень счастливыми, и это стоит замечать, - заключает Лиза.

Напомним, «Зеркало» публиковало объяснение канадской психотерапевтки и исследовательницы Люсии О'Салливан, почему в долгих отношениях страсть неизбежно утихает и секса становится меньше. По ее мнению, пары иногда путают естественный процесс угасания желания с тем, что влюбленность друг в друга прошла.